Как детей на Украине на органы продавали – шокирующая история наблюдателя ОБСЕ

Наблюдателями ОБСЕ зафиксировано 86 детоубийств в целях поставки органов США. История очевидца, бывшего сотрудника миссии ОБСЕ на Украине – в интервью ИА DEITA.RU.

Уроженка Дальнего Востока, член «Боевого братства» Мира Вайиман (имя изменено в целях обеспечения безопасности) с начала СВО работала в гуманитарно-мониторинговой миссии ОБСЕ БДИПЧ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе – прим.ред) на Украине. В интервью ИА DEITA.RU она рассказала, какая задача была поставлена на линии соприкосновения и что приходилось видеть собственными глазами.
 
– Мира, для начала расскажите, как Вы стали сотрудничать с ОБСЕ?
 
– Впервые в Варшаву я приехала почти восемь лет назад, на тот момент являлась представителем местного муниципально-регионального парламента. Конфликт на востоке Украины еще не был острой международной повесткой и противостоянием Западной группировки и России. В тот момент коллеги искали разумного объяснения и решения ситуации, многие представители ОБСЕ являлись высокообрзованными и квалифицированными сотрудниками, которые работали на различных направлениях. С ними у нас заложились хорошие парнерские отношения, выстроенные на взаимопонимании сложившего конфликта, его причин и истоков. После окончания совместной работы в Варшаве, с коллегами мы переписывались, но не затрагивали данную тему и существующие инструменты ОБСЕ, созданные для наблюдения за данным конфликтом.
В 2019 году с коллегами из «Единой России» и «Боевого братства» был подготовлен гуманитарный груз, в том числе были и мои личные вложения, поэтому я решила лично сопроводить груз до конечного получателя. Планировала не переходить границу и остаться в Ростове, но в последний момент решила, что хочу сама увидеть Донецк. В Донецке, на Бульваре Пушкина, встретила знакомых из ОБСЕ. Мне рассказали о вновь созданной и планируемой работе просветительской миссии ОБСЕ, предложили войти в состав, идея и суть миссии совпадала с моим жизненным мировоззрением и мировосприятием.
 
– В какой период Вы работали в качестве специалиста ОБСЕ на Украине?
 
– До спецоперации и во время ее проведения.
 
– Где Вы находились в день ее объявления?
 
–24 февраля я находилась в западной части России, в Калининграде. Однако еще до ее начала понимала, что конфликт неизбежен, любому стратегу и аналитику было понятно, что иного пути решения нет. Вновь возродившийся на Украине фашизм мог подлежать только ликвидации, с «черной чумой» не бывает договоров и компромиссов.  Поэтому вся наша группа начала подготовку к выезду заблаговременно. Первый выезд на Украину через границу с Польшей состоялся 27 февраля, по направлению к линии соприкосновения: Днепр, Волноваха.
В первые дни перед нами поставили несколько задач: организовать эвакуацию детей и женщин,  также необходимо было вывезти документы организации, оставшиеся после мониторинговой миссии. В первые дни СВО коллегами из ММ было принято решение об экстренной эвакуации с места конфликта, с дальнейшим расфорированием самой миссии. Была высокая угроза безопасности со стороны ВСУ. ВСУ должны были ликвидировать весь мониторинговый материал, с условием и официальным разрешением киевского режима действовать на поражение и зачищать в том числе и «живую мониторинговую силу», прикрываясь термином «случайная жертва конфликта», таких «жертв» двухсотыми было четверо.
 
– Документы? Это те документы, про которые сообщали российские СМИ в ракурсе того, что ОБСЕ работало на украинскую сторону?
 
– Не только те, о которых говорили по телевизору, но и многие другие документы. И скорее, не «работало на украинскую сторону», а в принципе не работало.
 
Более серьезные документы касались экспорта «зерна», точнее под экспортным кодом зерна проходил человеческий биоматериал – внутренние органы. Лицевая сторона карточки была оформлена как зерно, а условия хранения и траспортировки совпадали с человеческим биоматериалом. С ноября 2021 по январь 2022 БДИПЧ были отслежены документы по гуманитарным грузам из США, в которые входили контейнеры марки AESCULAP для транспортировки внутренних органов. Грузоотправители объяснили это тем, что боксы нужны раненым людям, в случае повреждения органов. Объяснение не внушало доверия, но было принято. Однако в конце января, начале февраля в Днепре и Мариуполе были зафиксированы документы по экспорту «зерна», однако по условиям транспортировки было ясно, что экспортируют биоматериал - конкретно внутренние органы. Грузополучателем были частные клиники США, в том числе и клиника Кливленд.
 
– Вы хотите сказать, что Украина торгует/торговала человеческими органами?
 
– Детскими органами. Когда мы получили задачу провести мониторинг и дальнейшее расследование по данным экспортным документам, то выяснили, что на Украине действует сеть лабораторий, в которых усыпляют детей-сирот со всех областей страны, затем препарируют на органы. Этим занимаются специализированные врачи нацбатов, их называют «лекарями», за каждый контракт они получают 10% от стоимости сделки. За два месяца мы смогли обнаружить восемь лабораторий, их удалось ликвидировать. В них было обнаружено 114 трупов детей, личности 86 из них нам удалось идентифицировать, остались тела после поджогов (когда нацбаты бежали, они поджигали лаборатории), часть останков не удалось идентифицировать.
Важный факт, что детей в этих лабораториях не делят на пророссийских и укропатриотов. На опознании был ребенок в одной из лабораторий в Киевской области, его отец служил в «Азове» и был ликвидирован во время операции. Супруга осталась с ребенком одна. Он пропал во время похода в магазин - был зафиксирован факт киднеппинга с последующей транспортировкой в «лабараторию» теми же «лекарями» «Азова». Мать ребенка после приезжала на опознание. Она находилась в психологическом вакууме и спрашивала объяснения произошедшему, предоставить которые не предоставлялось возможным. Также была бабушка мальчика из Краматорска, ребенка похитили из больницы, он получал лечение после обстрела вокзала. Ей сказали, что сбежал, спустя 3 недели в ходе ликвидации лабаратории под Винницей обнаружили его труп. Бабушка имеет пророссийскую позицию. Для нацбатов все равно, свой или чужой, вопрос в цене контракта и материальной способности заказчика (клиники США).
 
– Как к вам попали эти документы?
 
– О месте их хранения сообщили коллеги из мониторинговой миссии, которые жили в Донецке. С момента их обнаружения ММ остро озадачилась вопросом своей безопасности и ходатайствовала о срочной эвакуации. Так данная задача перешла к нам. Просветительская миссия благодаря сирийскому опыту являлась наиболее боеспособной группой, поэтому была переименована и направлена для выполнения задач.
 
– Известно, когда на Украине появились эти лаборатории?
 
– Первую подобную лабораторию, которую мы документально зафиксировали, начали обустраивать в 2013 году на западной Украине. Многие из них за восемь лет успели переоборудовать под конкретные нужды. Есть основания полагать, что еще до 2014 года было понимание у  Западной группировки об искусственном создании конфликта США на Востоке Украины. В таких ситуациях всегда стоят теневые задачи новых вливаний в даркнет и черную торговлю, как бы жутко это не звучало, это один из постулатов войны. Таким образом, началось развитие и укомплектация данных лаборатории, завозили в основном американское оборудование, есть небольшая часть немецкого и других соседних стран с Украиной. Не исключено, что торговля органами была каким-то дополнительным доходом для страны.
Для меня пока остается открытым вопрос, знают ли люди, которым пересаживают органы, откуда они их получают? Понятно, что в клиниках об этом знают, но рассказывают ли пациентам, что органы поступили с территорий военных конфликтов, что раньше они принадлежали детям. Мне неизвестно. Думаю, что для некоторой части американского общества подобные приемы не являются приемлемыми и также воспринимаются как одно из крупнейших преступлений против мира и цивилизации в целом.